(c) Ives de Gris
"Я
пишу вам из русского плена"
Вы
знаете, здесь зима. Нет, это не та зима, к которой мы привыкли. Здесь
зимой не идет дождь. И здесь холодно... Так холодно, что вы там и представить
себе не можете. И все время лежит снег. Всюду снег. Не на земле - на ледяном
панцире. И к середине февраля уже кажется, что так было всегда, и так
будет всегда, и нет никакой весны, и просто не может быть. Только линялое
зимнее небо и холодное зимнее солнце...
Только
снег - грязное месиво под ногами или бесконечная белизна, от которой режет
глаза. И снег все продолжает идти, и еще хорошо, если мягкие снежинки
кружатся в воздухе, и не видно ничего в пяти шагах впереди. Может быть
и иначе - холодный резкий ветер бросает в лицо мелкие острые льдинки.
И
люди в толстых пуховиках, в шубах, пальто, куртках, дубленках, которые
делают их сразу вдвое толще, скользят по этому льду, пробираясь между
сугробов.
Но
сегодня...
Сегодня
тоска этой вечной зимы одолела меня. Тоска... Беспросветная тоска, и только
снег кругом, и холодный ветер...
Я
хотел просто выпить пива. Сесть где-то и просто выпить пива. Вы же знаете
- я не люблю пить на ходу или стоя. И уж тем более, не в такой собачий
холод.
Но
сегодня пятница, и нигде не найти места, нигде нет ни одного свободного
столика, за который можно было бы сесть, отгородившись от всего мира кружкой
пива..
И
я пришел в торговый центр у метро. Пришел от отчаяния, оттого, что некуда
податься... Пусть уж лучше убожество стоящих ровными рядами в огромном
зале столов, непроходимая тоска фаст-фудов. Это каким-то образом соответствовало
моему настроению, но лучше бы было иначе. Вернее не так.
Я
шел в торговый центр. И подходя к нему, заметил свет. Свет, который не
мог исходить из этого огромного зала. Это был уютный и теплый свет цветных
фонариков. Что-то было на третьем этаже.
Представьте,
я ведь уже был там, но не видел ничего, кроме зала и убожества фаст-фуда...
Возможно, потому что они слишком недавно открылись...
Вы
знаете, я всегда был равнодушен к Джо Дассэну. Я предпочел бы ему... неважно,
но я многое предпочел бы ему. Но в кофейне звучали его песни, и это было
уместно. Это было правильно...
В
этом что-то есть - сидеть в кофейне и пить зеленый чай, и есть мороженное,
пахнущее бейлисом, и кутаться в дым сигары. И главное - из этого тепла,
из облака приятных запахов - запахов Юга, - и французской музыки - из
всего этого смотреть вниз, в зиму и суету. Смотреть на красно-белое неторопливое
движение машин по чернеющей на фоне снега дороге, на перемигивание светофора
вдали и окон домов еще дальше. Вы знаете, это красиво. Это очень красиво,
если смотреть на это через стекло из такого места, как эта кофейня. И
дело не в простеньком в сущности меню или каком-то невероятном обслуживании.
Дело в чем-то другом, чего мне не выразить словами, а вы едва ли догадаетесь,
сидя там, и пытаясь вообразить себе все это.
Вы
знаете, что это такое - отгородиться стеклом от всего лишнего, подняться
над ним - без всяких высоких смыслов, просто третий этаж - и смотреть
через эту надежную границу из теплого и спокойного "здесь" в
красивое, но негостеприимное "там"? Вы не знаете. Возможно,
вы счастливы этим.
И
перо легко скользит по бумаге, потому что сегодня я хочу сказать вам -
ради таких моментов и стоит жить.
Вы
никогда не смотрели сверху на чернеющие на фоне снега силуэты людей, которые
спешат к метро или от метро, из привычного тепла к привычному теплу, через
холод и снег, оступаясь на льду? Вы никогда не осознавали с почти болезненной
ясностью, что могли бы быть среди них? Вы не знаете, как приятно знать,
что могли бы быть - но вы здесь. А они могли бы быть здесь, рядом. Но
это их дело, что они не пришли, и мое счастье.
Вы
знаете, здесь я полюбил кафе. Они вне времени и вне мира. И я жалею, что
вас сейчас нет со мной.
Здесь,
в сердце зимы, многое начинаешь ценить. Здесь... Именно здесь, и нигде
больше. Здесь ценишь то немногое, что у тебя есть. И еще больше ценишь
возможность хотя бы ненадолго выбраться из этого "здесь" мира
в "здесь" внемирового кафе.
И
я еще буду возвращаться сюда, в это вневременное место, чтобы неторопливо
потягивать пиво или молочный коктейль, потому что ничего крепче здесь
не подают. Я буду смотреть вниз через окно на городскую суету и вверх
на чернильное пятно небо. Или на его красный купол. Я не писал вам об
этом? Здесь небо бывает красным.
Я
буду снова и снова приходить сюда, чтобы хоть на час или несколько часов
не чувствовать себя частью этого мира.
Вы
можете счесть меня безумцем. Признайтесь, вы ведь подумали, что в этой
дикой стране я растерял остатки разума, раз пишу весь этот бред.
Но
я хочу, чтобы и вы тоже почувствовали магию этого момента, хотя и понимаю,
что не могу выразить все это достаточно хорошо и связно.
Просто
поверьте - в этом мире есть еще настоящее волшебство. Оно - в таких кофейнях,
и в небольшых уютных барах, и в тихих ресторанах...
Это
окна в другой мир - не двери, увы! - но иногда мне все же кажется, что
отсюда можно выйти и стать кем угодно. Не верите? А я однажды попробую.
Вот увидите, попробую.
Да,
вы правы, я кончу плохо. Я знаю, что вы хотите мне сказать. От молочных
коктейлей и пива я перейду к коньяку и виски - да, вы правы, я уже достаточно
далеко прошел по этому пути, - а потом и к водке. От уютных вневременных
кофеен и баров - к убогому безвременью угара кабаков. Возможно, вам кажется,
что это плохо. Но мне все равно. Я давно забыл, что значит это слово.
И
потом... Это будет потом. Не все ли равно сейчас, что еще только будет...
Нет,
сейчас я не пьян. Я просто немного печален. Я просто в ритме музыки и
движения машин внизу.
Музыка
скользит над столами, перо скользит по бумаге...
Почувствуйте
магию этого вечера, пока она еще не ушла.
Скоро
я допишу это письмо и попрошу счет (в нем не будет ни вида из окна, ни
цветных фонариков, ни музыки - ничего из того, за что стоило платить)
и выйду отсюда.
Нет,
не так. Тот, кто выйдет отсюда, будет уже не мной. Я не знаю, понравится
ли он вам. Я даже не уверен, что он понравится мне. Но волшебство должно
свершиться, иначе все это не имеет смысла.
Прощайте.
Следующее письмо вам напишу уже не я.
|